Страсть первая - Фламенко
Испанец Федерико Гарсиа Лорка, один из самых страстных и страшных
поэтов в мире, написал когда-то:
"На зеленом рассвете быть сплошным сердцем.
Сердцем.
А на спелом закате – соловьем певчим.
Певчим".
В этом – вся испанская душа. Сплошное сердце, сплошное пение. Настоящая,
подлинная Испания – это фламенко: танец, песня, жизнь.
Некоторые исследователи считают, что слово "фламенко" происходит от арабского
слова felag-mengu, то есть беглый крестьянин. Цыгане, пришедшие в Андалузию,
называли себя flamencos. До сих пор большинство исполнителей фламенко – цыгане
(как и один из самых знаменитых современных танцовщиков Хоакин Кортес,
признающийся: "По рождению я – испанец, а по крови – цыган").
Фламенко возникло на стыке культур – здесь и арабские ритмы, и цыганские напевы,
и самоощущение изгоев, утративших свою родину. Началом существования фламенко
принято считать конец XVIII века, когда этот стиль впервые упоминается
документально. Возник он в Андалузии. Это не музыка, не танец и не песня, а
способ общения, импровизация.
Кантаоры – певцы фламенко – переговариваются между собой, гитара спорит с
ними, байлаоры рассказывают свою историю с помощью танца. К середине XIX века
появились так называемые кафе кантанте, где выступали исполнители фламенко. То
время было золотым веком фламенко, время кантаора Сильверио Франконетти – его
голос называли "мед Алькаррии". Гарсиа Лорка писал о нем: "Медь цыганской струны
и тепло итальянского дерева – вот чем было пенье Сильверио".
В конце XIX века фламенко пришло в упадок – превратилось в продукт потребления,
перестав быть криком. Потом появилась опера фламенка – театральные спектакли с
песнями и балет фламенко. Очередной взлет произошел в 1922 году, когда в Гранаде
прошел фестиваль канте хондо, в котором запретили участвовать профессионалам –
чтобы показать подлинный дух фламенко. Одним из организаторов фестиваля был
Федерико Гарсиа Лорка. Именно по его "Стихам о канте хондо" мы учили когда-то
стили и жанры фламенко: "Куда ты несешь, сигирийя, агонию певчего тела?" Хондо –
это наиболее экспрессивные песни, такие как сигирийя или солеа. "Канте" означает
"пение". Лорка писал, что канте хондо восходит еще к индийским образцам пения.
Но все эти термины можно было и не знать, достаточно было почувствовать ритм
фламенко, как сердце начинало биться в этом ритме.
Позже, в середине ХХ века, фламенко поселилось в так называемых таблао –
небольших театрах или кафе с подмостками для представлений, чтобы были видны
ноги танцоров. Новую жизнь этому стилю дали Камарон де ля Исла – самый
знаменитый кантаор Испании ХХ века, и гитарист Пако де Лусия, чье имя известно
всему миру. То, что он играет, – не классическое фламенко, но именно такой
подход к музыке – с заимствованиями из джаза и других направлений – заново
открыл этот стиль.
Если повезет, можно попасть на представление фламенко – не туристическое, а
настоящее, и это станет одним из самых сильных переживаний в жизни.
Представления, которые устраивают для туристов, чаще всего имеют мало общего с
истинным фламенко. Но на настоящие представления чужих не пускают.
Страсть вторая - Кулинарная импровизация
Испанская кулинария продиктована страстью. Она проста и сумбурна. В самых
известных испанских блюдах – паэлье и гаспачо – много ингредиентов, но их можно
варьировать; на вид эти блюда кажутся сложными, но на деле их очень просто
приготовить. Паэлья – продукт страсти курицы, даров моря, свинины, овощей и
риса, а для гаспачо измельченные томаты с хлебом стоят на холоде, проникая друг
в друга и становясь единым целым.
Не существует одного, "главного" рецепта паэльи или гаспачо. Здесь, как и в
танце, важна импровизация. Рис, окрашенный шафраном, и белое вино задают паэлье
ритм, а все остальное – ломтики острой колбасы чоризо, мидии, сладкий перец,
креветки, бобы – все это повар добавляет по желанию, по вдохновению. В гаспачо
обязательно идут томаты, белый хлеб или сухари, лимон и тимьян, а что еще из
мелконарезанных овощей вы туда положите – лук, перец, чеснок, огурцы – это уже
ваш личный выбор.
Еще одно испанское блюдо, тортилья, – нечто вроде омлета с луком и картошкой, но
если накатит вдохновение, можно положить туда и рыбу, и грибы, и что угодно,
главное – чтобы тортилья была жидковатой внутри и прожаренной снаружи.
Испанские блюда, как и саму Испанию, можно или полюбить сразу и всей душой, или
до поры до времени не постигать их красоты. Они сочетают сладость и горечь, от
них невозможно оторваться, даже уже насытившись. Например, хамон серрано –
вяленая ветчина, – ее привкус многих отвращает, других завораживает. Или
миндаль, одна из главных составляющих испанских десертов: горьковатый, как
одиночество или неразделенная любовь, он становится основой самых сладких блюд –
марципана или туррона, традиционной рождественской сладости из меда, сахара,
белков и миндаля.
Страсть третья - Средство от глупости
Все в Испании замешано на страсти. Не говоря уж о вине. Хотя как можно не
говорить об испанском вине? Ароматное вино Риохи, выдерживаемое в дубовой бочке,
или мягкое вино Ламанчи – Дон-Кихоту не с чего было печалиться. Или херес,
крепленое вино, самое, наверное, знаменитое из испанских вин, существующее много
веков, – первое упоминание о виноградниках в районе Хереса относится к первому
веку до н.э. Но винный пресс был обнаружен при раскопках финикийского города,
существовавшего еще в VIII веке до н.э. совсем недалеко от города
Херес-де-ла-Фронтера.
В XII веке херес уже продавался в Британию. И стал столь популярен, что к концу
XV века на родине этого вина, в городе Херес-де-ла-Фронтера, пришлось даже
создать Гильдию Изюма и Винограда. Она устанавливала правила сбора урожая и
распространения вина. Херес был воспет самим Шекспиром: по его мнению, херес
"разгоняет все скопившиеся в мозгу пары глупости, мрачности и грубости", а кроме
того, согревает кровь, – "и вот полчища жизненных сил собираются вокруг своего
предводителя – сердца, а оно, раззадорившись, отваживается на любой подвиг, –
все это херес"...
Страсть четвертая - Сплошное сердце
И, конечно, один из самых сильных портретов страсти создал Проспер Мериме,
написав свою "Кармен".
Испанская цыганка, свободная и желанная, вышла из-под пера француза, не испанца.
Может быть, поэтому весь мир ее понял и сделал символом Испании. Постепенно
Кармен стала расхожей испанской монетой – опера, фильмы, стихи. Марина Цветаева
сталкивала ее в стихах с Дон-Жуаном, все, кому не лень, пели про то, что "у
любви как у пташки крылья", а недавно режиссер Карлос Саура, создавший лучшее
кинематографическое воплощение испанских страстей, решил поставить оперу Бизе
под открытым небом, в Севилье. Саура уже однажды рассказал эту историю языком
танца в своем фильме "Кармен".
Такая страсть и такая яркость отличает все испанское искусство. Самый китчевый
современный кинорежиссер Педро Альмодовар всего лишь показывает яростные
испанские цвета, пересказывает эмоции, которые не помещаются ни в сюжет, ни в
человеческое тело. Гойя и Эль Греко, Дали и Пикассо переворачивали известный
плоский мир, взяв Испанию за точку опоры. А Дон-Кихот продолжал читать рыцарские
романы. А Кармен продолжала смеяться, говоря о любви. А испанцы продолжали
праздновать.
Страсть пятая - Детские
праздники
Праздники – это дух испанской жизни. Только испанцы способны самозабвенно
бросаться друг в друга помидорами и называть это праздником. Или устраивать
"праздник огня" с фейерверками и стрельбой. Или выносить из моря Святую Кармен,
которую сопровождает самая красивая девушка города: она всю жизнь будет
гордиться, что в День Святой Кармен стала королевой. Что-то во всем этом есть
детское, – в той страсти, с которой испанцы бросаются на ветряные мельницы, в
той радости, с которой они верят в чудо, в той горечи, с которой они кричат свои
песни. Эта земля словно осталась в детстве, когда все было искренне и всерьез, и
солнце жгло впервые, и сердце впервые заходилось в бешеном ритме – то ли от
счастья, то ли от предчувствия счастья.
Ксения Рождественская
Источник: Аэрофлот